О сюжете, который лег в основу третьей истории о простоквашинских обитателях в зимний период
Деревенская предыстория
Сюжет, который лег в основу третьей истории о простоквашинских обитателях, Эдуард Успенский подсмотрел в реальной жизни.
Одно время писателю было негде жить, и он поселился в деревне под Переславлем-Залесским.
– Как-то пришла ко мне в гости одна бабушка и стала жаловаться на другую: мол, плохая она, не с теми мужиками дружит, ручку от колодца утащила, – вспоминает Успенский. – Сидим, и вдруг входит та самая бабуля, которая якобы утащила ручку. Предложил им поговорить – не хотят. Ну давайте, говорю, письмо напишем. Они: «Тебе делать нечего, ты и пиши!» Ну я и начал писать от имени первой бабки: «Дорогая Евдокия Павловна, я тебя обругала сдуру…» Правильно, спрашиваю? Правильно. Про что дальше писать? Решили про погоду. Пишу: «Погода у нас хорошая, солнце светит». Вторая бабка руками всплеснула: «Да какая хорошая? Метель метет!» Знаете что, говорю, вот будете ответ писать – про свою погоду напишете...
Вот из этого эпизода и выросла ссора между Матроскиным и Шариком, которая могла бы привести к разделу простоквашинского имущества, но приехал дядя Федор, и случился Новый год.
Работа над мультфильмом заняла около 9 месяцев. Экранные образы героев уже существовали, но и дядя Федор, и Матроскин, и мама с папой волею художников «к зиме» немного изменились. Матроскин, например, чуть поправился, а дядя Федор, наоборот, подрос и похудел.
Политкорректный Матроскин
Первая же фраза в мультфильме вызвала сомнения у сценарного отдела. Изначально кот Матроскин, шагая из угла в угол – «как политзаключенный», по словам Эдуарда Успенского, – должен был говорить: «На дворе социализм построили, а у нас одна пара валенок на всех, как при царизме». Реплику переделали, и Матроскин стал ворчать вполне политкорректно: «На дворе конец XX века, а у нас одна пара валенок на всех, как при царе Горохе».
Кстати, образ Матроскина Успенский писал со своего друга. Кот с задатками крепкого хозяйственника носил бы фамилию Тараскин, если бы прототип – сценарист Анатолий Сергеевич Тараскин не побоялся насмешек.
Был прототип и у мамы дяди Федора, женщины дотошной и рассудительной: по характеру она была похожа на первую жену Успенского, а срисована с Ларисы Владимировны – супруги Левона Хачатряна, художника-постановщика первых двух серий. Это подтверждает и Мария, его дочь.
«Я все чаще замечаю…»
Работа над «Зимой в Простоквашино» была почти закончена, когда Матроскин запел. Его знаменитое «А я все чаще замечаю…» обычно поют под гитару вполне взрослые дяди, сожалея, что в ней всего один куплет. На самом деле – несколько, но хронометраж мультфильма не позволил бы Матроскину допеть до конца.
– Песню записывали, уже когда были озвучены все персонажи, я присутствовал при этом, – рассказывает Аркадий Шер, художник-постановщик «Зимы в Простоквашино». – Пришел Табаков с каким-то парнем-гитаристом. Снял шапку, пальто – и сразу к микрофону. И начал петь. Был всего один дубль, но это было замечательно!
Когда «Зима в Простоквашино» вышла на экраны, ее создатели не знали, что это будет последняя история про дядю Федора. Но спустя три года, в 1987-м, не стало режиссера Владимира Попова. В 1995 году умерла актриса Мария Виноградова, подарившая голос дяде Федору, в 1996-м – актер Герман Качин, озвучивший папу, а в 1997-м ушел Борис Новиков – голос почтальона Печкина…
После распада СССР стало не до мультфильмов. Но в этом году, спустя четверть века, у простоквашинских историй могло появиться продолжение – четвертая серия, снятая по повести Эдуарда Успенского «Тетя дяди Федора, или Побег из Простоквашино». Мультик планировали показать уже в конце лета, однако он «задержался» из-за конфликта Успенского и «Союз-мультфильма».
– Там какая-то самодеятельность, вставлены эпизоды, которых нет в сценарии, – объясняет Успенский. – Если найдется другая студия, мы с удовольствием сделаем этот фильм и, возможно, другие. У меня про Простоквашино написано, наверное, восемь историй, и каждая из них – готовый мультфильм.